Как расстрельные команды НКВД наживались на жертвах

В задачи НКВД входила не только борьба с контрреволюцией, но и учёт вещей и денег тех, кто попал под расстрельную статью. К сожалению, среди чекистов были и те, кто был не прочь подзаработать на жертвах. Расстрельные команды были едва ли не самой богатой частью НКВД.

Как известно, молодое советское государство строилось на почти полном уничтожении старых порядков. Обычным делом при этом были и расстрелы. Перед тем, как поставить кого-то к стенке, чекисты раздевали его до белья, а одежду и ценности конфисковали. Всё это потом продавали в спецмагазинах.

Ещё летом 1919-го был издан указ, что часть конфискованного имущества должна доставаться руководителю охраны Ленина товарищу Бельскому. Он же через свои каналы снабжал этим имуществом всё советское руководство.

До поры до времени такой порядок исправно соблюдался. Однако в конце 1930-х, когда начался «большой террор» и расстрелы пошли будто по конвейеру, что-то изменилось в самих чекистах.

Академик Вернадский вспоминал, что сотрудники НКВД в ту пору только и говорили, что о наживе да оценке чужого имущества.

В 1937-38 гг. после расстрелянных оставалось столько одежды, что излишки предписывалось сжигать. Однако некоторые чекисты старались присвоить эту одежду себе. Подобные случаи фиксировались в Тобольске, Якутии.

В Куйбышеве (ныне Самара) доктор из внутренней тюрьмы Иванов не брезговал забирать даже исподнее. Грабёж перед расстрелом был в порядке вещей.

Часто в этих преступлениях были замешаны даже главы областных НКВД. Так, начальник новосибирских чекистов Малышев поощрял грабёж и мародёрство среди своих подчинённых. Оперативник из местного угро Михаил Качан потом подтверждал, что НКВД изымало деньги у расстреливаемых и тратило их на алкоголь. Так, однажды чекисты забрали у каких-то китайцев 500 рублей, и больше этих денег никто не видел.

Верхушка алтайского НКВД тоже была замешана в подобном. При этом глава местного управления был и сам отправлен за решётку, а его подельник, начальник оперотдела отделался строгим выговором за… халатность и пьянство. Отмечены такие преступления, например, в Ульяновске – на родине Ленина.

А вот глава магаданского НКВД умудрился изъять у заключённых и истратить 80 тысяч рублей – гигантское состояние по тем временам.

Тем не менее, мало кто смог переплюнуть украинских чекистов. В Запорожье чекисты Янкович, Болдин, Сабанский и Рихтер раздевали арестованных и потом искали ценности и деньги в одежде. Всё, что они находили, вскоре спускалось на роскошные попойки. Кстати, Рихтер потом возглавил одесское НКВД и был его главой до своего разоблачения в 1939-м.

Когда изменился порядок расстрелов, и люди шли на казнь без денег, Болдин и Янкович выдумали новую схему. Они договорились с руководством местной тюрьмы, что на каждого осужденного оно будет выделять по 3 рубля, якобы на содержание зэков до расстрела.

Естественно, заключённые этих денег не видели – чекисты делили их между собой. К тому же им всё ещё доставалась и одежда заключённых.

Зимой 1939-го разоблачили группу нечестных чекистов в Харькове. Те не только отнимали деньги и ценности у зэков, но и выбивали у них золотые зубы. Все ценности сразу же отправлялись на местную барахолку.

В 1937-1938 гг. в харьковской тюрьме НКВД было расстреляно около 7 тыс. человек, и почти каждый из них был ограблен чекистами. За это местные «бойцы невидимого фронта» получили сроки от 2 до 10 лет, а кто-то и вовсе отделался условным сроком.