Роман Унгерн-Штернберг имел все шансы остаться в истории как рядовой «полевой командир» Белого движения, но штурм города Урги увековечил его как одну из самых таинственных фигур периода Гражданской войны. Сам барон по крови был немцем, но считал себя духовным наследником Чингисхана, потому возложил на себя задачу реставрировать империю своего «родственника». Но, как и положено всему великому, «карьера» барона Унгерна начиналась с малого. С захвата Урги.
Буддийская столица
На языке монголов Урга значит «столичный монастырь». В наше время ханская столица известна как Улан-Батор. Именно здесь в прошлом веке располагалась резиденция Богдо-хана – верховного монарха и духовного лидера буддистов Монголии. Теократический строй страны подразумевал его главенство во всех ветвях власти.
В 1920 году здесь проживало около 100 000 человек, треть из которых составляли монголы (из них 20 тысяч лам), а около 70 000 составляли китайцы. Кроме того в Урге проживало около 3 тысяч русских, а в северной части города был небольшой еврейский квартал.
Извилистый путь к славе
Теснимая Красной Армией Азиатская Конная дивизия генерала Унгерн-Штернберга осенью 1920 года вошла на территорию Монголии. Буквально год назад, летом 1919 года, страна была оккупирована Китаем. Правительство было распущено, а сам Богдо-хан был взят под домашний арест.
В самой Угре был размещен десятитысячный корпус китайской армии. Для беспрепятственного прохода к Троицкосавску (ныне Кяхта), откуда Унгерн намеревался нанести удар в тыл частям РККА, требовался пропуск коменданта столицы – генерала Сюй Шучжэна. Получив от него категорический отказ, Белый барон принял решение о немедленном штурме города.
Первые попытки
Штурм 26-27 октября и последующая атака 1-4 ноября провалились. Многократное численное превосходство позволило китайскому гарнизону буквально рассеять по степи Конную дивизию.
Однако это не изменило планы Унгерна по взятию столицы.
Практически вдвое увеличив численность своей армии бойцами из степных народов, он вернулся снова.
Моральное превосходство
Но оккупанты так же не тратили время зря. Для 10 000 китайских солдат, к которым примкнули ещё 5 000 ополченцев, вокруг города были вырыты несколько линий окопов с «гнёздами» для 72 пулемётов, а в самой Урге были созданы опорные пункты обороны. Также в распоряжении осажденных было 18 пушек. Зимой 1920 года Азиатская конная дивизия окружила город.
Тяжелое вооружение дивизии представляли всего 4 орудия и 12 пулемётов. Кроме того осадное войско не отличалось многочисленностью – всего полторы тысячи человек самых разных национальностей: офицеры русской армии, казаки, монголы, тибетцы, буряты, татары и особенно пугавшие китайцев башкиры. Столь пёстрое войско удерживала железная дисциплина и безусловный авторитет Романа Унгерна.
В течение двух месяцев осады город наполнялся ужасом. Угнетенное состояние парализовало правительственный аппарат – китайские генералы так и не вывели войска в поле при численном превосходстве в 15 раз.
Барон Унгрен, облачившись в традиционную желтую монгольскую одежду, верхом на белой лошади в одиночку проник в город. Во дворе коменданта города, на глазах у обомлевшей прислуги и охраны, он огрел плетью уснувшего стражника, после чего спокойно выехал на улицу.
Погоня за ним не дала результата – барон бесследно растворился на улицах Урги.
31 января переодетые ламами тибетцы освободили Богдо-хана. Отчаянная храбрость диверсантов поселила страх в рядах китайских солдат.
Дабы окончательно подавить боевой дух противника в ночь перед атакой Унгерн велел разжечь вокруг города как можно больше костров. Огненное зарево, опоясавшее город, убедило обороняющихся в том, что к врагу подошло подкрепление.
Штурм
На рассвете 2 февраля отряд из 200 башкир и казаков атаковал китайский квартал Маймачен. Нападавшие пошли в сабельная атаку, сея панику и производя как можно больше шума. В это же время с юга в город ворвалась конница под руководством генерала Бориса Резухина.
В тесных улочках завязался бой. Офицеры китайской армии побежали. Запертый в городе гарнизон отбивался до последнего, понимая, что пощады не будет.
Жители Маймачена поддерживали солдат китайской армии, осыпая бойцов Резухина стрелами. Постепенно продвигаясь вперёд, казаки забрасывали гранатами и поджигали огневые точки с отчаявшимися защитниками города.
После захвата китайского квартала казаки ворвались в восточные предместья Урги. Как позже заявлял Унгерн, здесь и находилась главная цель похода – тюрьма, где содержались русские колонисты и беженцы.
Отряды Белого барона продолжили зачистку города, которая переросла в погром еврейского квартала, в результате чего погибло 50 человек. К ночи бой затих.
Плоды победы
На следующий день окрестности Урги были наводнены покидающими город солдатами армии Китая. В качестве трофеев Унгерну досталось 5 000 винтовок, 15 пушек, склады полные продовольствия и денежные запасы двух городских банков.
Буддийское духовенство провозгласило барона Унгерна воплощением божества Махагалы – не знающего жалости хранителя веры, пожирающего своих врагов. Монголия снова обрела независимость, а Унгерн – любовь и преданность её населения во главе с Богдо-ханом.
