Организаторов Чумного бунта 1771 г. в Москве отыскать не удалось, но 4 подсудимых получили высшую меру наказания. Причем половина этих людей оказались казнены по воле случая.
Вспыхнувшая в 1770 – 1772 гг. чума считается последней крупной эпидемией. После этого власти предприняли санитарные меры по ее пресечению и наладили профилактику. Благодаря данным шагам в последующем число жертв чумы значительно уменьшилось. В ходе чумы 70-х годов XVIII в. в Москве скончалось примерно 60 000 горожан. Среди покойных находился и архиепископ Амвросий, убитый разозленными жителями. Подробнее рассказано ниже.
Бедствие
Вероятно, эпидемия попала в страну из Турции: русские воины «доставили» заболевание после войны с османами. Выставленные на трассах кордоны не смогли спасти Москву от заразы. К 1770 г. бубонная чума оказалась внутри города.
Первоначально болезнь диагностировали в Генеральном Сухопутном госпитале (больница им. Н.Н. Руденко), но лечебницу вскоре закрыли и поместили на карантин.
Из 27 больных поправились 5, что в ту эпоху считалось успехом докторов. На первый взгляд, с недугом смогли справиться, но в январе 1771 г. полиция узнала, что на Суконном дворе работники регулярно уходят в мир иной. Хоронят тела поздним вечером. Если бы стражи порядка и медики быстро отреагировали, то разгула эпидемии могло бы и не случиться.
Однако консилиум докторов пришел к заключению, что работники скончались от тифа, а не «черной смерти». Пока медики вели дискуссию по поводу столь огромного числа умерших в Москве, болезнь быстро распространилась среди горожан.
Принятые меры
В ту эпоху существовало ограниченное количество методов борьбы с чумой: окуривание дымом от можжевельника, сжигание вещей покойных, дезинфекция бытовых предметов пивом либо уксусом. Были организованы санитарные заставы, перекрывавшие пути в Москву; османскую импортную продукцию уничтожали, умерших предавали земле в особых местах, отдельно от остальных.
Губернатор города П. Салтыков утратил контроль над положением и подал ходатайство об освобождении его от должности (позднее он покинет Златоглавую). Борьба с «черной смертью» легла на плечи генерал-поручика П. Еропкина и руководителя будущего госпиталя им. Н.Н. Бурденко А. Шафонского. Эти люди делали все, что от них зависит, но справиться с чумой не могли.
В Москве царила эпидемия и безработица. Горожанам приходилось уничтожать свои вещи и придерживаться введенных правил. Уехать из Белокаменной стало трудно, т.к. все выезды перекрыли. Жителей это раздражало еще сильнее.
Врачам не доверяли. Считалось, что любой недуг – возмездие свыше за грехи. Госпиталей старались всячески избежать. Покойных по-прежнему предавали земле ночью, а их вещи скрывали. Инфицированные люди убегали, чтобы не оказаться в больнице. За счет этого чума разносилась по Москве: в сутки от нее погибло до 1 000 жителей. Здоровые москвичи молились о помощи у Боголюбской иконы Пресвятой Богородицы.
Последняя капля
В городе возник слух, что вышеупомянутая икона творит чудеса: дескать, благодаря ей во Владимире и Боголюбово, где было аналогичное бедствие, все люди выздоровели. В Белокаменной ее поместили на внешней стене Варварских ворот Китай-города. Москвичи пошли просить заступничества Божьей Матери: добросовестно служили молебны, делали подношения, прикладывались. Разумеется, санитарные нормы в подобной обстановке никто не соблюдал.
Чтобы православные ритуалы не привели к еще большему распространению «черной смерти», местный архиепископ Амвросий 15.09.1771 г. приказал образ убрать, а тару для пожертвования опечатать. Этот поступок переполнил чашу терпения москвичей: разозленные горожане подумали, что священнослужитель хочет забрать себе подношения Богородице. В Златоглавой вспыхнуло восстание.
Мятежники ворвались в Кремль, разоряли Донской и Чудов монастыри. Архиепископа до смерти забили камнями.
Бунтовщиков смогли утихомирить, приняв радикальные меры: полиция провела массовые задержания, восставших убивали на улицах. Всего задержали примерно 300 человек.
Немного позднее приехавший из столицы граф Орлов смог быстро наладить успешное противодействие эпидемии: от выплат всем, кто давал согласие лечь в лазарет, до организации общественных работ. Люди начали успокаиваться, с чумой постепенно начинали справляться. В конце осени 1772 г. объявили о стабилизации ситуации.
Суд
Во время разгрома мятежников было убито примерно 100 москвичей, а под стражу попал 301. В число задержанных вошли представители разных слоев населения: 50% составляли крепостные, 20 военнослужащих, 23 торговца, 7 священнослужителей и 1 дворянин. Расследованием занималась специальная комиссия под руководством генерал-прокурора В. Всеволожского.
Исполнителями убийства архиепископа объявили торговца 2-ой гильдии И. Дмитриева, дворового человека Раевского В. Андреева и крестьянина Ф. Парфенова. Потом следствие стало собирать сведения по каждому арестованному. В результате их поделили на 3 категории: те, кто явно участвовал в мятеже; те, кто ничего не нарушил, но был арестован в месте массовых беспорядков и остальные подозреваемые, которые в принципе могли нарушить закон.
Для судебного заседания организовали особое присутствие с 3-мя группами судей: представителей Сената и Синода, а также высшие чиновники 5 первых рангов в табели. В общей сложности, получилось примерно 50 служителей Фемиды.
Смертную казнь назначил 4 подсудимым: В. Андрееву, И. Дмитриеву, А. Леонтьеву и Ф. Деянову. Двое последних получили высшую меру по жребию. Других приговорили к т.н. «торговой казни» (их высекли кнутом на площади), казенным или каторжным работам, тюрьме и проч. Следует отметить, что 142 арестованных выпустили на волю, не предъявив никаких обвинений.
