Это случилось почти как в песне В.С. Высоцкого. Он повел группу наверх, под облака – и остался на снежных склонах Эльбруса. Исчез бесследно. Но в данном случае произошло почти чудо. Красноармеец Г. Григорьянц – герой обороны Эльбруса – спустя 70 лет все-таки нашелся и встретился с сослуживцами.
«Приют 11» – это самый высокогорный отель Советского Союза, находившийся на высоте немногим выше 4 км.
В конце лета 1942 г. гостиницу захватили фашистские горные егеря. Затем они поставили на горе флаги Третьего Рейха и активно пропагандировали это, пытаясь доказать, что одержали верх над противником на Кавказе.
Но в действительности перевалы находились под контролем красноармейцев, предпринимавших множество попыток освободить отель и выбить нацистов с близлежащих высот.
Подготовка к операции
В последних числах сентября 1942 г. против элитных солдат немецкого «Эдельвейса» в атаку кинули бойцов 242-ой горнострелковой дивизии. Красноармейцы благополучно отбили первую попытку гитлеровцев пробиться по Баксанскому ущелью.
После этого руководство опергруппы приняло решение попытаться перейти в наступление. Подразделения 63-ей кавалерийской дивизии сменили в горах солдат из 242-ой дивизии.
Согласно плану, Красная Армия должна была очистить от нацистов перевалы Чвибери, Чипер-азау, Хотю-тау и сам Эльбрус. Фашисты контролировали их с помощью базы «Кругозор» и вышеупомянутого отеля.
Помимо горных стрелков в операции по освобождению Эльбруса должны были принять участие солдаты спецгруппы отрядов «чекистов», в составе которых находились профессиональные тренеры-скалолазы.
В конце второй половины дня 26.09.1942 г. на склонах Эльбруса началось ожесточенное сражение. На следующий день наблюдатели увидели, что враг в количестве до 40 бойцов покинул базу «Кругозор» и отправился на перевал Чипер-азау.
Следовательно, количество фашистов непосредственно на горе снизилось.
Хорошие новости пришли и от советской артиллерии: в окрестностях гостиницы артиллеристы уничтожили 2 немецких станковых пулемета и миномет, что упрощало будущее освобождение «Приюта 11».
28 сентября горные стрелки должны были напасть на гитлеровцев на перевалах Чипер-азау и Чвивери. Обособленной группе, созданной из лучших солдат 897-го горнострелкового полка, предстояло начать штурм отеля и захватить его.
В данном отряде находилось 102 красноармейца, в т.ч. их лидер – лейтенант Г. Григорьянц.
Сам красноармеец попал в группу из 214-го кавалерийского полка. В связи с этим нередко можно встретить слова о том, что и все подразделение являлось конным. Однако кавалеристами являлись лишь Григорьянц и разведчики, уже имевшие опыт ведения боевых действий на горных склонах Эльбруса.
Во второй половине дня 27.09.1942 г. группа лейтенанта отправилась к леднику горы.
Без вести пропавший
Как правило, на Эльбрусе туман входит в число основных угроз, поскольку в условиях плохой видимости можно легко сойти с дороги и сорваться вниз. Но это в мирное время. В последних числах сентября 1942 г. туман угрожал не неожиданным появлением, а неожиданным исчезновением.
Плохая видимость, которая могла скрыть горных стрелков, рассеялась. Немцы увидели противника, и началась перестрелка.
Из сводки № 23 штаба 242-ой дивизии следует, что отряд лейтенанта попал под сильный огонь фашистов, понес тяжелые потери, был окружен. Из кольца гитлеровцев смогли вырваться 4 красноармейца. Лидера группы ранило в обе ноги. Григорьянц не смог покинуть поле боя. Дальнейшая его участь неизвестна.
Главные сражения тогда велись за перевал Чвивери. В конце второй половины дня 30.09.1942 г. советские бойцы захватили его. Однако спустя 24 часа нацисты получили подкрепление. Красная Армия вновь потеряла перевал. Детали боя за гостиницу стали известны от прорвавшихся из окружения раненых солдат.
Из рапорта главы штаба 242-ой дивизии следует, что подчиненные лейтенанта, невзирая на то, что противник превосходил их в вооружении и по количеству, продолжали двигаться вперед.
Красноармейцы не отступили, даже после того, как 60% состава группы погибло.
Как правило, говорят, что Григорьянца представили к ордену посмертно. Однако в действительности представление к Красной Звезде было подписано за 14 дней до смерти лейтенанта. Хотя награду офицер так и не получил.
Длительное время единственным источником информации о судьбе героя служили воспоминания фашистского командующего защитой Эльбруса, майора Х. Майера.
В мемуарах он поведал про сражение с группой профессиональных альпинистов, трое суток взбиравшихся по северному склону. И о якобы пустившем себе пулю комиссаре. Ветеран также рассказал о плененном командире – получившем ранение красноармейце в звании лейтенанта.
Полагали, что последний и является пропавшим без вести героем. Однако, что более вероятно, Майер смешал в одно сражение нападения 2-х отрядов – горных стрелков и группы «чекистов» во главе со ст. лейтенантом Максимовым. Ведь Григорьянц остался лежать на месте сражения.
Последний путь героя
Спустя 72 года после битвы у «Приюта 11» ледник Эльбруса раскрыл тайну судьбы лейтенанта. В 2014 г. альпинистская разведывательная рота специального назначения 34-го разведывательного ЮВО совместно с волонтерами-поисковиками нашла останки погибших солдат.
В их число входил и русский лейтенант.
Солдатского медальона или иных документов при нем обнаружили, но остались наколки на предплечье и руках, свидетельствовавшие о пребывании в местах не столь отдаленных. Многие ли офицеры РККА побывали на зоне?
Порывшись в архивах, поисковики установили: Г.А. Григорьянц во второй половине 1920-х годов отбыл в заключении 4 года. Затем его выпустили на свободу, сняв судимость.
Теперь поисковики были твердо уверены в личности найденного красноармейца. Герой возвратился из своего последнего сражения спустя 72 года. Он нашел последнее пристанище рядом с сослуживцами – в братской могиле рядом с монументом, посвященным защитникам Приэльбрусья в пос. Терскол.
То есть мы имеем документальное свидетельство немецкого майора Ханса Майера с одной стороны и некий мумифицированный труп с тюремными наколками. Пишут, что : “Покопавшись в архивах, поисковики выяснили: Гурен Агаджанович Григорьянц в конце 20-х провёл в тюрьме четыре года, после чего был освобождён со снятием судимости”.
Но если “поисковики” выяснили, что Григорьянц сидел в тюрьме (хм, а точно ли все 4 года Григорьянц провел именно в тюрьме ? Почему не в лагере, как все ? ), то почему никто из “поисковиков” не говорит о статье, по какой судили Григорьянца ?
Давайте посмотрим на наградной лист Григорьянца.
Наградной лист подписан еще 13 сентября 1942 года и в разделе “кратное изложение личного подвига, заслуг” нет ничего о бое за “Приют 11”. То есть к награде Григорьянца представляли при жизни совершенно за другие заслуги.
Но что интересно, так это то, что (Наградной лист выложен на сайте Память Народа) в Наградном листе указаны периоды его службы в армии. И вот тут самое интересное. Григорьянц служил в РККА с 1924 по 1927 год и вновь с июня 1941 года.
То есть если Григорьянц, как пишут, в конце 20-х провёл в тюрьме четыре года, то это значит, что его арестовали еще в Армии. Вопрос – за что ? Известно, что тогда РККА начали чистить от так называемых “троцкистов”. Возможно, Григорьянц и загремел по этой статье. И поэтому он сидел в тюрьме… точнее не в тюрьме, а в следственном изоляторе. Да, сидел долго. Но видимо, именно это его и спасло. План по троцкистам был выполнен и Григорьянца …. просто выпустили.
То есть если он был политическим, то наколки ему не полагались.
Другое предположение.
Если перед войной Григорьянц работал заведующим банно-прачечным комбинатом, то возможно, что и в Армии он попался на каком-то чисто хозяйственном преступлении. То есть статья в конце 20-х у него была чисто хозяйственная, а не воровская.
Но вот наколки то на мумифицированном трупе как пишут, были на руках и на предплечье.
Ну, на руках ладно. Но вот упоминание предплечий вызывает большие сомнения. Хотелось бы конечно, посмотреть фото этих наколок. Но боюсь, что фото наколок мы так никогда и не увидим. Так как там скорее наколото что-то число из воровского мира. Очень сомнительно, что хозяйственник (или троцкист) Григорьянц в тюрьме приобрел статус “вор”.
Опять таки нигде не говорится, были на на мумифицированном трупе хоть какие-то остатки петлиц или иных признаков, отличающих офицера от рядовых. Пишут только, что “не было документов, но были наколки..”. Если сразу перешли к наколкам, то значит на трупе не было ничего, что указывало бы на его принадлежность к офицерскому составу.
Полагаю, что на таких сомнительных данных делать вывод о том, что найденный мумифицированный труп – это труп именно Григорьянца, явно преждевременно.
Надо было бы сделать самое элементарное – посмотреть, не было ли среди 102-х бойцов группы Григорьянца еще кого-нибудь с судимостями.
А учитывая, что на фронт тогда выгребали всех, в том числе и из лагерей, то полагаю, что были еще бойцы с судимостями. Не знаю сколько, но 99,99 % что были.
А найдя таких судимых бойцов надо сравнивать их статьи со статьей Григорьянца. И делать выводы, кто мог более законно наколоть те самые наколки на предплечье.